Предчувствие Агапэ: Лев Толстой и любимая книга БГ

 

1.

Отец всех светов – тёмный как ночь

Мы шли к Тому, Кто светлей всех на свете,

а Он – тёмный как ночь…

БГ

 

Тьма непонимания Бога объяла мир. Люди теряют истинное представление о Нём. Они не понимают Его, неверно говорят о Нём и по-прежнему отвергают Его возлюбленного Сына. Пришло время провозгласить весть от нашего Небесного Отца – весть, несущую свет и обладающую силой спасения. Мир в ожидании явления Его характера. Во тьму мира должен быть пролит свет Отца всех светов, славный свет Его доброты, милосердия и правды.

В 2017 году в разных концах света – в США и в Австралии – два автора-исследователя Библии, независимо друг от друга, опубликовали книги с очень похожим посланием, в центре которого – характер Бога Отца. Первой вышла в свет книга американца Джея А.Шульберга «Деяния нашего нежного Бога». Автор суммировал результат своего труда следующим образом – чудный рассвет нового дня для Божьего характера.

В конце того же года австралиец Адриан Ибенс также опубликовал итоги своего многолетнего поиска – трактат «Агапэ», имеющий такой подзаголовок: откровение характера Отца и Его любви.

Что общего между двумя названными публикациями, кроме года издания и темы исследования? Эти двое свидетелей вышли к нам с вестью, представляющей убедительные библейские доказательства, что характер Отца полностью явлен в земной жизни Сына Божьего, что Отец не имеет никакого отношения к насилию и смерти, что в Библии нет ни одной главы и ни одного стиха, которые можно было бы использовать для оправдания войны, оправдания убийств или проявления духа осуждения в человеческих взаимоотношениях.

Правда ли, что тьма непонимания Бога объяла мир? Тьма является библейским символом смерти, и мы живём в таком мире, когда самым опасным местом стала не зона масштабного вооружённого конфликта, а материнская утроба – 130 тысяч абортов ежедневно. Кто из нас скорбит о неродившихся детях? А печалимся ли мы о гибели египетских первенцев, поражённых ангелом? И сколь искренне наше воздыхание о распятом Иисусе Христе, если мы соглашаемся верить, что Отец желал принести единородного Сына в жертву Своей справедливости, ведь без пролития крови якобы нет прощения? Является ли Отец радикальным пацифистом, или Он однажды – в самом конце – потеряет терпение и обрушит Свой испепеляющий гнев на непослушных детей? Возможно, Библия действует как зеркало, отражающее суждения наших ожесточённых сердец, ведь нам так свойственно проецировать на Бога свои тёмные стороны? В таком случае, тёмный как ночь – я, человек, а не Отец всех светов, Который по Своей вечной милости уже всё подготовил для чудного рассвета...

 

2.

Свет человеков – назад в Архангельск

Это ж, Господи, зрячему видно, а для нас повтори:

Бог есть Свет, и в Нём нет никакой тьмы.

БГ

 

Книга «Агапэ» была передана в руки Бориса Борисовича Гребенщикова на концерте в Архангельске весной 2019 год. Молодой человек по имени Михаил подошёл к подмосткам в конце выступления «Аквариума», чтобы передать экземпляр «Агапэ» автору песни «Назад в Архангельск». Подошёл и передал, чего ж тут сложного; кто-то дарит музыканту цветы, кто-то любимые книги…

«Агапэ» проникновенно и убедительно провозглашает всё ту же Радостную весть – Бог есть Свет, и в Нём нет никакой тьмы. Содержание книги «Агапэ» и направленность песен БГ имеют много глубинных точек соприкосновения: и Борис Гребенщиков, и автор книги – Адриан Ибенс – ясно понимают характер Бога, нашего Небесного Отца, Который не имеет никакого отношения к насилию и смерти.

«Агапэ» прорывается сквозь замурованные дверные проёмы Ветхого Завета и тех противоречий, которые бросают тень на образ Отца, подвергая сомнению казалось бы совершенно доказанную вещь: Отец никогда никого не убивал, Он не является автором смерти, и смерть не исходит от Него. Бог – абсолютный пацифист. Это убеждение и есть то радикальное отличие, которое ставит сторонников данной идеи (вернее, данного откровения) в эпицентр террора или в такое положение, когда человек побуждаем вызывать огонь на себя.

Книги и Архангельск – весьма яркое и даже пылающее сочетание у БГ: книги горят – назад в Архангельск! Гореть бы синим пламенем и этому трактату с евангельским названием; гореть-пылать, да видать пока никто не поставил в известность доморощенных инквизиторов о вопиющем факте. Факт – книга «Агапэ» за время после первого издания переведена на девять языков и вот добралась до уважаемого русского читателя.

Автор книги «Агапэ» Адриан Ибенс живёт в Австралии – на солнечном побережье Тихого океана. Это светлое место, «светлое» в буквальном смысле – здесь триста солнечных дней в году. Свет – это символ жизни, а тьма – символ смерти; этот символизм ясно раскрыт в Священном Писании. Размышляя о свете и тьме, Адриан Ибенс пишет в своём библейском исследовании:

«Мы читаем об Иисусе Христе: «В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков». Иоанна 1:4. Нам говорится, что жизнь – во Христе. Это не означает «жизнь и смерть». Жизнь, которую имеет Христос, – это свет людям. Свет и жизнь связаны таким же образом, как тьма и смерть. И вот добрая весть, которую Иисус провозгласил миру:

И вот благовестие, которое мы слышали от Него и возвещаем вам: Бог есть свет, и нет в Нём никакой тьмы. 1 Иоанна 1:5

В Боге нет тьмы, а это означает, что в Нём нет и смерти, что, в свою очередь, приводит нас к логическому выводу о том, что Бог не является автором смерти и не имеет силы смерти».

Подчёркнутый вывод подталкивает нас в сторону весьма решительного выбора, и многие с горькой усмешкой и недоверием возразят: «Что же, вы взаправду хотите убедить меня, что Бог – пацифист?!» Выбор действительно решительный, ведь нашему обществу категорически не нужен Бог-пацифист – нам нужно с триумфом продавать С-400 на Восток, не так ли? И как же развеять эту древнерусскую тоску? Только верой в то, что Бог есть Свет, и в Нём нет никакой тьмы…

Автор «Агапэ» предлагает нам испытать, каково это – всем сердцем и всем разумением утвердиться в Радостной вести о ненасильственном характере Отца, предлагает изведать цену ученичества в школе Христа, Который никого никогда не убивал и даже не думал мстить Своим гонителям. Кто же враг?

Проследим за мыслью автора «Агапэ» – цитата из главы «Сила смерти»:

«Библия называет смерть врагом, а это значит, что она исходит от врага.

Последний же враг истребится – смерть. 1 Коринфянам 15:26

Смерть – враг, и именно поэтому Христос уже разрушил или упразднил смерть:

Спасшего нас и призвавшего званием святым, не по делам нашим, но по Своему изволению и благодати, данной нам во Христе Иисусе прежде вековых времен:(10) открывшейся же ныне явлением Спасителя нашего Иисуса Христа, разрушившего смерть и явившего жизнь и нетление через благовестие. 2 Тимофею 1:9-10

Во Христе нет смерти, поэтому Иисус сказал Марфе:

И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрёт вовек. Веришь ли сему? Иоанна 11:26

Разве человек, верующий в Иисуса, никогда не умрёт? Люди всё время умирают. Обратите внимание, как Иисус говорил о смерти:

Сказав это, говорит им потом: Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его. Иоанна 11:11

Сказал им: выйдите вон, ибо не умерла девица, но спит. И смеялись над Ним. Матфея 9:24

Есть только одна Личность, один Человек во всей истории, который умер в соответствии с этим определением.

Но видим, что за претерпение смерти увенчан славою и честью Иисус, Который не много был унижен пред Ангелами, дабы Ему, по благодати Божией, вкусить смерть за всех. Евреям 2:9

Обратите внимание: если каждый человек, который находится в могиле, сам уже вкусил смерть (хотя на самом деле это было намерением Иисуса – вкусить смерть за каждого человека), и если Иисус не умер за всех, то что же тогда означает опыт окончательной смерти грешников в конце 1000 лет?

Иисус – единственная Личность, единственный Человек, который действительно умер. Все остальные из тех, кто когда-либо жил, спят в своих могилах. И все будут воскрешены к вечной жизни или к участию во второй смерти, или – во второй раз, когда смерть произойдёт в истории вселенной. Когда Иисус, неся грехи всего мира, воскликнул: «В руки Твои предаю дух Мой»,– Он разрушил власть смерти. Он полностью уничтожил необходимость того, чтобы кто-либо ещё умер. Библия говорит нам, что отныне смерть упразднена. Единственная причина, по которой люди умрут в конце времени, состоит в том, что они отказываются принять жизнь, которая находится во Христе. Вы не можете разрушить смерть, а затем, чуть погодя, стать причиной чьей-то смерти. Это совершенно невозможно. Библия говорит, что в то время, когда нераскаявшихся грешников постигает окончательное уничтожение, происходит следующее:

И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая. Откровение 20:14

Часто говорят, что озеро огненное – это ад, но Библия говорит нам, что ад будет брошен в озеро огненное вместе со смертью. Что такое озеро огненное? Оно есть точно такое же переживание, которое Иисус испытал на кресте. Наш Бог – всепоглощающий огонь. Евреям 12:29. Чистота Божьего характера и бескорыстие Божьей любви открываются грешнику и указывают ему на страшную вину за собственное себялюбие. Свет сияет во тьме, и так как нечестивые отказываются принять милость, то все они вопиют, подобно Каину: «Беззакония наши больше, чем может быть прощено». В итоге они погибают, сокрушённые сознанием своей вины. Так зло убивает нечестивых, ибо возмездие за грех – смерть. Псалом 33:22, Римлянам 6:23.

Если Бог и Его Сын убивают людей, тогда Отец и Сын имеют смерть в Своём Духе. Если это истинно, то смерть никогда не может быть уничтожена, и смерть не могла бы рассматриваться в качестве врага. Опять же, мы должны заявить, что Христос не просто имеет вечную жизнь, но Он Сам есть вечная жизнь. Вы не можете являться вечной жизнью и в то же время иметь смерть в своём характере. Такое просто невозможно!

Течёт ли из одного отверстия источника сладкая и горькая вода? Иакова 3:11

Рассмотрим ещё один фундаментальный момент в этом вопросе.

Мы же все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа. 2 Коринфянам 3:18

Когда мы смотрим на славу или характер Господа, мы преображаемся в тот же образ. Если Бог и Его Сын – жизнь, то созерцая и понимая, в чём состоит Божья слава, мы обретаем жизнь.

Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа. Иоанна 17:3

Это означает, что если мы читаем ветхозаветные истории Библии и верим, что Бог убивает людей, тогда данное представление о характере Бога станет частью нашего характера.

Теперь посмотрим с другой стороны. Библия говорит нам:

Которым благоволил Бог показать, какое богатство славы в тайне сей для язычников, которая есть Христос в вас, упование славы. Колоссянам 1:27

И уже не я живу, но живёт во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня. Галатам 2:20

Если Христос живёт в вас Своим Духом, и вы верите, что Христос убивает людей, что является проявлением Его характера, тогда вами принят дух убийцы, и он живёт в вас. Но так как Христос есть жизнь вечная, то невозможно, чтобы в вас одновременно обитали Христос и дух убийцы.

Вот одна из причин, почему люди погибают – они поклоняются богу, который убивает людей. Если вы верите, что Бог причастен к гибели сотен тысяч людей и станет причиной гибели миллиардов людей в будущем, тогда свет Божьего характера поглощается смертью, ведь оказывается, что смерть воцарилась на престоле вселенной. Если вы поклоняетесь такому Богу и день изо дня взираете на такого Бога, то такой тип поклонения убьёт вас. Почему? Созерцая, мы преображаемся в тот же образ. 2 Коринфянам 3:18.

Для Бога приемлем лишь один способ для уничтожения смерти – это показать людям, каковы их сердечные помышления и намерения в отношении Сына Божьего. Когда Иисус пришёл на землю, то открылась естественная ненависть ко Христу, существующая во всех людях. Именно крест открывает нам глаза, как легко сатана может направить сердечные устремления людей в сторону насилия и убийства. Через смерть на кресте Христос открыл характер сатаны и дал миру шанс увидеть, насколько порочен род человеческий в действительности. Когда мы смотрим на крест, мы сталкиваемся с реальной человеческой сущностью, и через Христа нам предлагается возможность принять Его бескорыстный, любящий и нежный Дух.

Возьмите иго Моё на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим. Матфея 11:29

Иисус кроток и смирен. Иисус любит Своих врагов. Иисус молится за тех, кто ненавидит Его, и Он просит Отца простить тех, кто преследует Его. Это животворящий Дух. Это жизнь вечная. Но как быть с библейскими текстами, которые утверждают, что Бог якобы убивает людей?»

На последнем вопросе мы остановимся подробнее, потому что аргументация «Агапэ», используемая в ответе на вопрошание о Боге, Который гневается и карает людей, – это и есть взрывной потенциал данной книги, претендующей на откровение.

 

3.

Война или мир: Бог-пацифист и Лев Толстой

Он бросил свой меч и свой щит, швырнул в канаву наган,
Он понял, что некому мстить и радостно дышит…

БГ

Итак, разве Бог в Библии не убивает людей? Отвечая на этот вопрос, сам Адриан Ибенс призывает читать Ветхий Завет через призму жизни Христовой: «Чтение Библии отдельно от жизни Христа действительно принесёт смерть. Причина этого в том, что если вы поклоняетесь Богу, Который убивает людей, тогда вы поклоняетесь Богу смерти, и, взирая на такого Бога, вы умрёте…»

Читать Ветхий Завет через призму жизни Христа – это совсем не то, что предлагал сделать с библейскими текстами Лев Николаевич Толстой, призывавший, например, уничтожить Пятикнижие (Тору).

«Но, приняв этот закон боговдохновенным, нельзя уже не только проповедывать учение Христа, но даже самое низменное учение. Всё определено, нечего проповедывать. Для первого слова какой-нибудь проповеди в виду Пятикнижия надо разрушить Пятикнижие, закон Пятикнижия. А в том, что Пятикнижие от Бога и Евангелие от Бога, в этом-то самом должна себя и других уверять церковь. Что же ей больше делать, как не закрывать глаза на очевидность и напрягать все силы изворотливости ума, чтобы соединить несоединимое…» – Л.Н.Толстой, ПСС. Том 24. Произведения, 1880-1884

И здесь мы видим ещё одно радикальное отличие, и оно заключается в методе исследования, который использован автором «Агапэ». Адриан Ибенс верит в богодухновенность всех библейских книг и предлагает способ разрешить противоречия, не ставя Ветхий и Новый Завет в оппозицию друг другу, как делает большинство богословов со времён Блаженного Августина. В этом аспекте Толстой идёт по стопам всех «блаженных» и просто доводит идею до логического предела.

Когда БГ входит в образ Льва Толстого (см. фильм «БГ – Лев Толстой», 2002 год) и изображает его перед кинокамерой, то он таким образом иллюстрирует внутреннюю близость – близость сердец. Чем нам по сердцу Толстой? Он близок своим великим человеколюбием, воспринятым из Евангелий. Бог в понимании Толстого – абсолютный пацифист и противник всякого насилия.

«Вся вековая тоска русской души о правде Божьей, о праведной земле, о братолюбии и жалости как будто накопилась в груди великого богоискателя и пролилась в мир в покаянных, обличительных и полемических писаниях удивительной моральной мощи. Самые простые, элементарные правила евангельской морали, самые известные притчи из церковно-учительской литературы и народной мудрости в обработке Толстого превращаются в бичи и скорпионы для нашей лукавой совести. С какой-то особенной жгучей и соблазнительной властью врываются в душу призывы Толстого к нравственному героизму. Недаром бежали и бегут люди самых разнообразных положений на опыты новой жизни по внушениям русского мудреца. Его религиозный голос потрясает сердца, как потрясало встарь, по рассказам житий, будущих подвижников случайно услышанное евангельское изречение: «Если кто хочет за Мной идти, да отвергнется себя» и в единый миг отрешало от всех мирских связей. Тут секрет пророка, пламенеющего в сердце своем, и, вероятно, художника, как бы по внешности ни были грубы и неуклюжи специфически-религиозные писания Толстого. Я помню, какое подавляющее впечатление произвело на меня «Царство Божие внутри нас», как глубоко ранила и растравила мою совесть, от колыбели связанную с образом церковного Христа, эта заграничная книжка. И читал я её не наивным мальчиком, а по окончании высшей богословской школы, после давних знакомств со всякими родами критики церкви и христианства. С нескрываемой краской стыда приходилось сознаться, что ни одно из произведений церковной литературы, древней и новой, не могло так обнажить пред моим сознанием горькой истины евангельских слов: «что мне говорите: Господи, Господи! и не делаете того, что Я говорю». (А.В. Карташев, «Толстой как богослов», 1908)

Евангельская проповедь Толстого коснулась всего русского общества и, в том числе, революционно настроенной его части. Примечательно, что в том же 1908 году Владимир Ульянов (Ленин) в статье «Толстой как зеркало русской революции» негодует по поводу того, что «юродивая проповедь непротивления злу насилием» Льва Толстого нашла отклик среди многих крестьян.

Размышления о событиях первой русской революции запечатлены в «Дневнике» Л. Н. Толстого за 1905-1906 годы. Вот некоторые из них: «Убивают с обеих сторон…. Противоречие в том, как и всегда, что люди насилием хотят прекратить, обуздать насилие»; «Во всей теперешней революции нет идеала. И потому не революция, а бунт».

Стоит напомнить, что Лев Толстой – это офицер русской армии, «одумавшийся» и ставший апостолом ненасилия. В конце 19 века писатель воодушевил своих соотечественников – многотысячную общину русских духоборов – на открытое восстание против искажения Божьего образа, на духовное сопротивление всякому насилию человека над человеком, на отказ от службы в имперской армии. История русских духоборов и расправа над ними, а также их дальнейшая судьба, в которой деятельное участие принимал Толстой, достойны самого внимательного отношения со стороны ищущих проявлений истинного Духа Христова. Накануне череды кровавых событий в российской истории (революций, гражданской и двух мировых войн) Господь указывал на путь спасения, избрав для этой миссии того, чья фигура и влияние были сопоставимы современниками с фигурой царя. Многочисленные выступления Тостого-публициста содержат аргументацию, актуальную и сегодня: «Следовать учению непротивления злу насилием трудно, но легко ли следовать учению борьбы и возмездия? Для получения ответа на этот вопрос раскройте историю любого народа и прочтите описание одного из тех ста тысяч сражений, которые вели люди в угоду закона борьбы. На этих войнах убито несколько миллиардов людей, так что в каждом из тех сражений загублено больше жизней, перенесено больше страданий, чем бы их накопилось веками по причине непротивления злу». Не правда ли, хороший вопрос для пресс-конференции министра обороны?

Толстой вопрошает, обращаясь к сердцу и уму, но, как мы знаем, «война удобна – она избавляет от необходимости думать».

 

4.

Цена ученичества

Время отчаливать от этих берегов,

Теперь меня не остановить…

БГ

 

Ненасильственный характер Бога полностью открыт нам в земной жизни Иисуса Христа – единородного Сына Божьего. «Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить». Дело, о котором говорит здесь Иисус, заключалось в раскрытии имени или характера Отца.

Протест Льва Толстого против войны и всякого насилия основывается именно на этом откровении Христа. Религиозный пацифизм Толстого опирается также на труды и искания христианских мыслителей и подвижников, чьи имена Лев Николаевич упоминает в своём сочинении «Царство Божье внутри вас». Во-первых, это американский проповедник Адин Балоу; Толстой ссылается и цитирует программную публикацию А. Балоу «Christian Non-Resistance» (первое издание – 1846 год). Чтобы понять, почему Толстой так ценил своего американского предшественника, мы обратимся к русскому изданию учения Балоу о христианском непротивлении злу насилием.

«Возможно ли без боли и отвращения видеть в жизни народов эти поля битв, эти походные лазареты, в которых дорезывают изувеченных людей, эту пёструю роскошь военных нарядов, этих ликующих и забрызганных кровью вождей? Возможно ли без жалости и презрения видеть в ежедневной жизни эти схватки, драки, дуэли, ненависть, месть, сутяжничество и бесконечные дрязги человечества, влюблённого в закон борьбы и возмездия?

Как низко, презренно и позорно всё это, в сравнении с духовным геройством, нравственным бесстрашием и славным самопожертвованием! Как скверен плод учения мира в сравнении с возрождающими сердце, спасающими душу делами истинного поборника учения Христа!

О! дух мой, не входи в тайны их, не входи в круг, освещаемый их светом! Честь моя, ни в чем не будь причастна с ними! Неужели же те, которые должны быть «светом мира», те, которые названы Иисусом «солью земли», — неужели они опозорят себя, своё высокое призвание и осквернят одежды свои, принимая хотя бы малейшее участие в борьбе человеческих властолюбия, честолюбия, насилия и возмездия? Неужели польстятся они на часть из оргии людоедов, станут восторгаться великолепием военного идолопоклонства и найдут наслаждение в делах жестокости и смерти?

Их удел искать дел Христовых, вдыхать в себя дух Его, итти по Его следам и находить высшее удовлетворение в совершении воли Отца. Прилично ли им бежать от опасностей Гефсимании, глядеть с отчаянием издали на крест непротивления и становиться причастным в делах ненавидящего и убивающего учения мира?

Могут ли они жаловаться на то, что обязанности любви трудны. Да совместимы ли эти два понятия? Трудно любить!

Могут ли они говорить, что непротивление невозможно или крайне трудно, когда принципы Христа, которые составляют суть и смысл жизни последователей Его, так божественно хороши, когда дух этих принципов так небесно прекрасен, когда плоды исполнения их столь славны и святы?!

Не спорю — непротивление требует точной дисциплины похотей и вожделений, требует некоторых суровых усилий и упражнений, некоторой выносливости; не спорю — бывают случаи, когда требуется известная доля нравственного героизма, — но разве вследствие этого непротивление становится менее привлекательным подвигом для благородных душ?

Нет, нет и нет! Чем труднее подвиг, тем громче звучит призывный голос, тем сильнее возбуждает он благородное честолюбие сделать хоть что-нибудь достойное Христа, быть хотя бы чуть похожими на Божественного Учителя, быть достойным той любви, которая купила наше спасение ценою собственных слёз, мук и крестной смерти…»

В чём подвиг Толстого, и какую цену он заплатил за своё ученичество у Христа? Если не учитывать мук чуткой совести (их действительно трудно представить зримо или в количественном выражении), то краткое свидетельство может быть таковым: Толстой, как религиозный мыслитель, проповедник христианского учения, был беспощадно гоним. Православные оппоненты мысленно сжигали его в аду, о чём свидетельствует фреска в одном из сельских храмов. Получал угрозы убийства и однажды, по почте, верёвку — чтобы убил себя сам. В разные годы гонение испытали самые близкие помощники и единомышленники Толстого (Николай Николаевич Гусев был уведён из Яснополянского дома, посажен в тюрьму и затем сослан в Чердыньский уезд, личный секретарь Владимир Григорьевич Чертков под угрозой ареста выслан за границу без права возвращения в Россию). Рассыпались готовые типографские наборы запрещённых сочинений Толстого. Арестовывались и сжигались выпущенные тиражи книг, а удавшееся их распространение грозило тюрьмой. Издатели устрашались судом и штрафами. И, конечно же, особое озлобление российского общества накануне революций и первой мировой войны — то есть в момент полной готовности к масштабному братоубийству — вызывал подхваченный Толстым завет Христа о непротивление злу насилием. Если в царской России под каток репрессий попали духоборы, то в советской России в 1920-30-х гг. боль­шин­ст­во ко­ло­ний толстовцев (свободных христиан) бы­ли просто унич­то­же­ны, а их чле­ны также ре­прес­си­ро­ва­ны. Стоит вспомнить, что искренний последователь Толстого Махатма Ганди, бывший в переписке с писателем, был застрелен религиозным фанатиком… Как и предупреждал апостол, «все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы».

 

5.

Пал Вавилон! – возвращение Льва

Я отказываюсь быть камнем в вашей стене!

Отказываюсь быть трупом в вашей войне!

БГ

 

Как мы уже выяснили, когда Толстой решил уничтожить Тору, он руководствовался определёнными принципами исследования и толкования Библии:

«Отыскивать я буду в этих книгах (четырёх Евангелиях):

1. То, что мне понятно, потому что непонятному никто не может верить, и знание непонятного равно незнанию.

2. То, что отвечает на мой вопрос о том, что такое я, что такое Бог; и

3. Какая главная, единая основа всего откровения?

И потому я буду читать непонятные, неяснные, полу понятные места не так, как мне хочется, а так, чтобы они были наиболее согласны с местами вполне ясными и сводились бы к одной основе…

Читая таким образом не раз, не два, а много раз, как самое писание, так и писанное о нём, я пришёл к тому выводу, что всё предание христианское находится в четырёх Евангелиях, что книги Ветхого Завета могут служить только объяснением той формы, которую избрало учение Христа, могут лишь затемнить, но никак не объяснить смысл учения Христа…» – Л.Н. Толстой, Соединение и перевод четырёх Евангелий.

Итак, Толстой отрицает библейский канон и все канонические тексты, которые ему непонятны и затемняют, по его мнению, «учение Христа». В книге Адриана Ибенса «Агапэ» также уделяется особое внимание методу исследования Библии, и, как уже отмечалось, при этом у автора присутствует вера в богодухновенность всей Библии, а также убеждённость, что Священное Писание само истолковывает себя. В частности, в соответствии с этим методом, книги Ветхого Завета вовсе не затемняют, а объясняют сказанное в книгах Нового Завета, и наоборот – Новый Завет объясняет книги Ветхого Завета.

Толстой выражает свой протест против отсутствия гармонии между Новым и Ветхим Заветами следующим образом:

«В Евангелии: не только убить кого-нибудь, но запрещается сердце иметь на кого-нибудь; в Пятикнижии: убить, убить и убить жён, детей и скотов…» – Л.Н. Толстой, Соединение и перевод четырёх Евангелий.

Когда Толстой отверг богодухновенность Библии и библейский канон, то, к великому сожалению, он на какое-то время дисквалифицировал себя из богословской дискуссии по одной из самых важных тем, поднятой им в связи с заповедью «Не убивай».

«Он впал в гордыню и попытался создать собственное Евангелие и таким образом сам отлучил себя от веры и Церкви. Церковь не придавала его анафеме, она только констатировала факт его добровольного отречения. Он сам порвал с Церковью»,– отмечал патриарх Русской Православной церкви Алексий Второй.

Если вы руководствуетесь принципом Sola Scriptura (только Писание), то вам невозможно будет согласиться с Толстым, каким бы благим намерением он не пытался объяснить своё презрительное отношение к Торе. Иисус есть живая Тора, Тора во плоти, а Лев Николаевич этого принять не мог по причине присутствия в Пятикнижии смертоносных повелений от Бога, понятых писателем превратно. Толстой жертвует Торой ради полюбившегося ему образа Бога, явленного в земном служении Иисуса. Но Сам Христос никогда не призывал уничтожать Пятикнижие, Сын Божий указывал на ценность каждой йоты в законе – Пятикнижии (Торе). Толстой на свой лад редактирует и сокращает Библию. Мотив для столь значительных правок, если следовать логике писателя, подчинён сути учения Христа – учения о ненасильственной природе Царства Божьего.

Как видно, у Христа нет проблем с Моисеем, ведь именно Христос и учил Моисея тому, что должно быть сказано в Пятикнижии. Толстой отказывается верить в чудо преображения, когда Иисус беседует с Моисеем накануне Гефсимании и Голгофы. Евангелие же ясно свидетельствует, что Мессия и пророк в союзе друг с другом, их связывают святые узы вечного завета и братской любви. Эта братская встреча в момент преображения Господа помогает поверить, что гармония между Торой и Новым Заветом существует, просто во времена Толстого ключ к пониманию был не у многих. Но теперь ключ материализовался и передаётся в наши руки, этот ключ – в послании книги «Агапэ».

Каким же образом «Агапэ» возвращает Льва Николаевича в эпицентр богословской дискуссии о характере Бога и об истинной природе Царства Божьего? Краткий ответ таков: через устранение старых противоречий, которые смущали и являлись преткновением для самого писателя, через обретение ясного взгляда на гармонию между Торой и Новым Заветом.

Итак, Лев Николаевич возвращается на поле сражения с Вавилоном (системой сатанинских заблуждений и искажений Божьего характера). Лев Николаевич открывает нам свой арсенал и даёт возможность распечатать и пустить в дело архивы, хранящие могучую энергию того, кто с великим мужеством противодействовал злу. Толстой жил в предчувствии Агапэ, и на русской почве он – предтеча Агапэ, подготовивший и буквально вспахавший русское поле для откровения характера Отца и Его любви.

Мне не нужно других книг, кроме тебя Бог в помощь вам, возлюбленные, когда вы будете читать любимую книгу БГ… Мне не нужно других книг, кроме Тебя...

Алексей Герасимов, Архангельск